Надежда Петрунина ЧЕРНЫЙ БОЛИД фр 6

ЧЕРНЫЙ БОЛИД
Роман-фэнтези


Фрагмент 6

... После инцидента в клубе постановщик смотрел на Изу, как цепной пес на старую ободранную кошку: с ненавистью и омерзением. Ее простецкий - но веками испытанный в танцевальном деле - трюк по сохранению своего реноме на сцене одновременно и раздосадовал и насмешил Ричарда. Иза часто бывала проста, как ребенок, в достижении своей цели.
И сейчас она не стала драматизировать события, тем более что сломанная нога была чужой, а Иза холила и лелеяла исключительно свое пышное тело.
Быстро собравшись, деловито попросила Ричарда отвезти ее домой. Когда мчались по набережной, он шутливо бросил:
- Исчадие ада.
Ему на самом деле было жаль прозрачную и легкую, как облачко, девчушку, за которую просил Георгий. Жизнь донельзя иронична, усмехнулся Ричард. Стоило Георгию произнести вслух просьбу о патронаже новенькой опытной Изой, как последняя «поопекала» эту Нати с таким дьявольским усердием, что теперь девчушка не то что танцевать - месяца два будет с трудом двигаться. Женское иезуитство примитивно, но безгранично, в чем не раз убеждался Ричард на собственной шкуре.
«Скромненькая квартирка» - как именовала ее хозяйка - Изы занимала половину верхнего этажа эффектного особняка на Смоленской набережной. Сейчас, теплой июльской ночью, дом подсвечивался голубыми прожекторами и казался воздушным замком - таким, о которых мечтаешь разве что лет до семнадцати.
В апартаментах Изы было много живых цветов. Этот бесхитростный трюк, опять-таки по мнению хозяйки, намекал любому гостю на популярность примы. Ричард многозначительно крякнул. Благоухание тигровых лилий и роз порождало терпкий запах. Стоило прикрыть глаза, и ты представлял себя на месте последнего упокоения.
- Как на кладбище, - заметил Ричард. - Ужин, как всегда, будет скромным?
- Ведь ты ел в клубе, я видела, - со свойственным ей тактом напомнила Иза.
Ее скупость возрастала, пожалуй, с той же быстротой, что и вес. Иза оправдывала свою скаредность суровой жизненной дорогой и необходимостью сколотить заначку для старости.
Многозначительно вздохнув, она подала холодные сэндвичи, которые застревали в горле, и сомнительное пойло, относительно которого их мнения разошлись.
- Собачья моча. - Лицо Ричарда страдальчески искривилось.
- На тебя не угодишь, - буркнула Иза. - Коктейль - отпад, одного джина здесь вбухано на пять долларов.
В два глотка осушив свой вместительный бокал, Иза с грацией раздобревшей кошки приблизилась к Ричарду и осела на пухлый валик кресла, вжимаясь в его плечо пышным бюстом.
Подавив вздох, он обреченно спросил:
- Ты не устала?
- С чего бы это?
- Шоу.
- Я - опытный профи, - похвасталась она, проворно сбросив пеньюар. Обнажились крупные ядра грудей с лиловыми сосками. Когда-то «сей натюрморт» за считанные мгновения продвигал Ричарда к эрекции, но с тех пор минуло довольно много времени.
Изино тело придвинулось к нему, как неумолимая расплата за прошлые грехи. В ноздри пахнуло терпким потом. Смешавшись с приторным ароматом цветов, этот запах задушил Ричарда, и несчастный вдруг вскочил с кресла - вопреки всяким правилам джентльменского поведения.
Несмотря на полное пренебрежение хозяйки к чужим эмоциям, эта явная демонстрация возмутила ее.
- Тебя что, оса в задницу ужалила?
- Мне сегодня как-то не по себе.
- Перепил?
- Возможно.
Легко заводить любовниц, особенно преуспевающему политическому деятелю. Расстаться с ними гораздо труднее.
Быстро выйдя на террасу, Ричард закурил. Ночная Москва темного бархата с мириадами огней сразу приняла его в свое лоно. Два года назад, после выборов, когда фракция «Вулкан» единодушно проголосовала за лидерство Ричарда, они с Георгием закатились в «Притон сволочей»: много пили, обнимались, клялись в вечной дружбе и опять пили.
Волевым взглядом победителя Ричард зацепил тогда Изу и - словно гипнотическим арканом - подтащил к их столику. Похлопывая нового вождя по плечу, Георгий благословил тогда их связь. Затуманенные алкоголем мозги не сохранили логической последовательности действий той ночи. Разбитый, будто его бросили на асфальт с крыши Парламентского Центра, Ричард очнулся в постели московской дивы здесь же, на Смоленской набережной.
С Москва-реки дул свежий ветер. Танцовщица была моложе и изящнее на десяток килограммов живого веса. Цветы тогда не воняли с такой удушающей силой. А запах Изиного пота не вызывал рвотных позывов, а даже возбуждал. Но все течет, все изменяется.
Увы, вскоре Иза стала назойливой. Нет, Ричард вовсе не оправдывает себя. Видимо, он непостоянен в любви. Мелькнувшее в голове слово «любовь» вызвало саркастическую улыбку на его губах. Эту love-story следовало бы завершить, но как?
Жадность Изы не знает пределов. До постели, непосредственно в ответственный для мужчины момент и сразу после него - gerl-friend постоянно намекает о маленьких праздниках своей души: то это удачное выступление, то именины - почему-то по пять раз в году, то нечаянная радость. И Ричард должен платить за все.
Но у него нет ни собственного банка, ни нефтяного шельфа. Есть, правда, оффшорная компания на Кипре. Однажды Комиссия Парламентской Чести запросила данные о состоянии его корпоративного счета. После этого в политических кулуарах слагали легенды о его порядочности. На счету оказалось двести долларов. Мужики тогда ржали над ним везде: и в залах заседаний, и в ресторане во время обеда, даже в сортире.
Сначала Ричарду предлагали кое-какие способы быстрого обогащения. Мало ли возможностей у человека, имеющего вес! К примеру, лоббирование выгодного проекта, или протекция нужной фирме. Вовсе не кичась своей неподкупностью - прозвище Робеспьера отнюдь не привлекало его - Ричард не шел ни на какие сделки. Скажем так: ему всего хватало. Силы, здоровья, популярности.
Вскоре после его появления на политическом небосклоне группа психологической поддержки заявила, что у него есть все данные для того, чтобы стать «социальным любимцем» толпы. Неплохие внешние данные: проницательный взгляд глубоко посаженных глаз, непокорная темно-русая шевелюра, атлетическое сложение, стремительная походка. Народ это любит. Такой «визитной карточке» может позавидовать любой общественный деятель.
Само собой разумеется, нелишними окажутся и быстрый цепкий ум, римская логика речи, убедительный голос с задушевным тембром. Итак - улыбался Ричард - природа создала его для блестящей политической карьеры.
Психологи ошибаются также часто, как и метеорологи, несмотря на то, что им предоставлены новейшие технические достижения, исключающие неудачи. Однако, на сей раз они торжествовали.
«Просчитанный на десятке компьютеров» претендент взлетел на политический Олимп с той легкостью, с которой обычно взлетал на гребень крутой волны во время серфинга.
Там, на заветной вершине, его ожидал давний приятель - мудрый мягкий Георгий, большой дипломат и умница. Это он предложил «поиграть на контрасте»: фракция стабильности конкурирует с фракцией перемен. Отчаянно критикуя друг друга, ревностно следя за каждым шагом, они двинутся вперед - и их дружба-соперничество явится гарантом успеха. Примерно так и получилось.